В древнем царстве Урарту. Повесть - Страница 30

- Бедный раб! - шепчет Габбу. - Ты проклят богами… За что?

Выйдя из храма, Габбу с грустью говорит Рапагу:

- Я вернулся на родину отца, я переступил порог моего храма, а вот жертвы нет. Как горестно мне! Где же моя благодарность богам? Боги отвернутся от меня, и не будет мне больше удачи.

- Мы добудем ягненка, - утешает его киммер. - Мы добудем двух ягнят и принесем жертву благодарности нашим богам.

Друзья направляются во дворец. Но как решиться войти в него? Страшно! Ведь могут схватить и снова надеть колодку… После стольких лет рабства Габбу не может привыкнуть к мысли, что он такой же свободный человек, как и другие.

Габбу рассказывает Рапагу о своей нерешительности.

- Цари всюду злобны и жестоки, - говорит он киммеру. - Я для Русы такой же раб, только что без цепи.

- От царей никуда не уйдешь, - отвечает Рапаг словами своего отца. - Зайдем к доброму человеку, - предложил юноша. - Расскажем ему обо всем - пусть пойдет с нами во дворец.

Они зашли в первый попавшийся двор. Весь двор был уставлен глиняной посудой - сосудами для вина и масла, мисками и громадными горшками для зерна. Из дома вышел старый гончар. Он думает, что перед ним покупатели, и спешит показать им самую красивую посуду.

- Что вы предложите в обмен на эти горшки? - спрашивает гончар у Габбу.

- Нам не на что менять, - ответил каменотес. - Мы пришли за добрым советом. Не откажи в добром слове, - мы из дальних мест.

- Мой дом - для вас, мое сердце слушает вас, - ответил гончар, усаживая гостей на пороге дома.

- Мы доверим тебе нашу тайну, - сказал Габбу, садясь рядом с хозяином. - Мы бежали из Ассирии, мы были рабами Асархаддона. Меня увезли из Урарту еще при Саргоне.

Услышав такие слова, старый гончар вскочил и стал с удивлением рассматривать пришельцев.

- Со времен Саргона? - воскликнул он.

Габбу, усаживая старика, спокойно продолжал:

- Стране нашей снова угрожают враги. Недалек тот час, когда войска Асархаддона придут сюда. Они разграбят селения, сожгут наши жилища и уведут в рабство урартов. Я пришел, чтобы сообщить Русе о грозящей опасности. Пусть направит войско урартов навстречу ассирийцам.

- Великая честь выпала мне, - прошептал хозяин, потеряв от изумления и голос и мысли. - Конечно, пойдем во дворец. Я поведу тебя к военачальнику Улусуне, и ты все ему расскажешь. Но прежде узнайте мое гостеприимство…

Гончар тотчас же скрылся в доме, а Габбу, улыбаясь, рассматривал громадные карасы.

* * *

В это утро в Тушпу прибыли и люди лазутчика Белиддина. Много месяцев ходили они по городам и селениям Урарту, выполняя грозный наказ Асархаддона. Сегодня они должны были сообщить Белиддину обо всем, что узнали и что увидели. Долго записывал их сообщения писец Белиддина. У него устали руки и затекли ноги, а записи все еще не кончились. Белиддину предстояло все продумать, все взвесить и сообщить великому Асархаддону добрую весть. Ох и сложная же это работа - рыскать по чужой стране и, подобно верному псу, все примечать и сообщать своему царю-господину! Когда писец закончил свою работу и сложил к ногам Белиддина десять глиняных табличек, Белиддин тяжко вздохнул и велел оставить его на время, а позднее вернуться для записи важного донесения.

«Да будет мир царю, моему господину! - писал Белиддин. - Пусть процветает страна моего царя, пусть процветает город моего царя, пусть процветают стада моего царя!

О мой повелитель, мой господин, волею Шамаша, владыки вселенной, раскрылись мои глаза и уши. Увидел я силу и могущество Русы, поганого урартского царя. Воздвиг он крепость Тейшебаини со стенами, подобными скалам, с башнями для зорких часовых. Медные ворота той крепости охраняет стража грозная. А живет в той крепости наместник царя урартов Иштаги, подобный жирному борову. Вокруг той крепости войско живет и копьями своими сверкает. А дань превеликая идет в ту крепость, и в дани той много руды медной и железной. А льют ту руду искусные литейщики, и делают они оружие всякое для царского войска.

Предложил я купцам в обмен на наше добро дать нам той руды либо копья и шлемы железные. А они не меняют. Говорят, не велено царем Русой. Пусть проклянут их боги Ашшур и Шамаш!

А еще я увидел коней резвых, горячих. Угнать бы их к нам… А еще видел я сады плодовые, поля и виноградники. Все то добро к ногам твоим сложим…»

* * *

Во дворце Русы Габбу сообщил охранникам, что у него важное дело к Улусуне. Он послушался совета доброго гончара и решил рассказать обо всем царскому полководцу.

Высокий, тонкий Улусуна, с горбатым носом и густыми, нависшими бровями, напоминал горного орла. Он вселял страх и уважение своим подчиненным, потому что был суров и справедлив.

Улусуна внимательно смотрел на Габбу своими черными сверлящими глазами. Он молча выслушал рассказ Габбу и вдруг спросил:

- А почему у тебя уши рваные? Или ты плохо работал?

- Это за другое, - ответил Габбу тихо. - Я вступился за девушку-рабыню. Ее жестоко избили, а вины за ней не было.

- А тебе какое дело было до нее? - удивился Улусуна.

- Я любил ее, - признался Габбу. - Я бросился на жестоких палачей, а за это мне продырявили уши и, протянув веревку через отверстия, потащили на середину двора, потом дали пятьдесят палок.

- Ты сам вернулся в свою хижину? - спросил Улусуна.

- Ползком, - ответил Габбу. - Меня спас мой друг Аплай. Он меня лечил.

- А девушку ты спас? - спросил суровый воин.